Неточные совпадения
Хлестаков. Да, и в журналы помещаю. Моих, впрочем, много есть сочинений: «Женитьба Фигаро», «Роберт-Дьявол», «Норма». Уж и
названий даже не помню. И всё случаем: я не хотел
писать, но театральная дирекция говорит: «Пожалуйста, братец,
напиши что-нибудь». Думаю себе: «Пожалуй, изволь, братец!» И тут же в один вечер, кажется, всё
написал, всех изумил. У меня легкость необыкновенная в мыслях. Все это, что было под именем барона Брамбеуса, «Фрегат „Надежды“ и „Московский телеграф“… все это я
написал.
Сверх того, она
написала несколько романов, из которых в одном, под
названием «Скиталица Доротея», изобразила себя в наилучшем свете.
Нехлюдов подошел к нему, но мальчик таким строгим, страдальческим взглядом взглянул на него, что Нехлюдов не стал тревожить его расспросами, а посоветовал старшему купить хины и
написал ему на бумажке
название лекарства.
Славянофилы, с своей стороны, начали официально существовать с войны против Белинского; он их додразнил до мурмолок и зипунов. Стоит вспомнить, что Белинский прежде
писал в «Отечественных записках», а Киреевский начал издавать свой превосходный журнал под заглавием «Европеец»; эти
названия всего лучше доказывают, что вначале были только оттенки, а не мнения, не партии.
Родился в Париже, воспитывался в Оксфорде, прослужил некоторое время в качестве attachй при посольстве в Берлине, но далее по службе не пошел и наконец поселился в Москве, где корчил из себя англомана и
писал сочинение под
названием: «Река времетечения», в котором каждый вечер, ложась спать, прибавлял по одной строчке.
Доброму человеку не только развернуться, приударить горлицы или гопака, прилечь даже негде было, когда в голову заберется хмель и ноги начнут
писать покой [Покой —
название буквы «п» в старинной русской азбуке.] — он — по.
В ранней юности я
написал этюд под
названием «Мораль долга и мораль сердечного влечения».
Об его книге «Столп и утверждение истины», книге блестящей, имевшей большой успех и влияние в некоторых кругах, я
написал статью под
названием «Стилизованное православие».
[Лаперуз
пишет, что свой остров они называли Чоко, но, вероятно,
название это гиляки относили к чему-нибудь другому, и он их не понял.
…Я был в Олонках, в Хомутовой, в Оёке и в Тугутуе, когда он [Олонки и другие
названия — места поселения декабристов; он — М. С. Корсаков.] мелькнул в Иркутске… Я бы с ним
написал домой…
Увидел он у меня на столе недавно появившуюся книгу M-me Staлl «Considérations sur la Révolution franзaise» [А.-Л. Сталь, Взгляд на главнейшие события французской революции, 1818 (перевод полного французского
названия).] и советовал мне попробовать
написать что-нибудь об ней и из нее.
Оставил описание Руси XVI века под
названием «Московия».] в России», и сейчас же принялся
писать на нее.
В-шестых, наконец, прежде совсем не было адвокатов, а были люди, носившие
название «ябедников»,"приказных строк","крапивного семени"и т. д., которые ловили клиентов по кабакам и
писали неосновательные просьбы за косушку. Нынче и в Т*** завелось до десяти «аблакатов», которые и за самую неосновательную просьбу меньше красненькой не возьмут.
— Знаешь, Николенька, что она
написала? — сказала Катенька, разобиженная
названием иностранки, — она
написала…
Артабалевский громко повторил
название части и что-то занес пером на большом листе. Александров тихо рассмеялся. «Вероятно, никто не догадывался, что Берди-Паша умеет
писать», — подумал он.
— Сударыня, я еще не помешан! Я буду помешан, буду, наверно, но я еще не помешан! Сударыня, один мой приятель — бла-го-роднейшее лицо —
написал одну басню Крылова, под
названием «Таракан», — могу я прочесть ее?
— Что вы
пишете мелочи, молодой человек? Вы
написали бы нам вещицу побольше… Да-с. Главное —
название. Что там ни говори, а
название — все… Французы это отлично, батенька, понимают: «Огненная женщина», «Руки, полные крови, роз и золота». Можно подпустить что-нибудь таинственное в
названии, чтобы у читателя заперло дух от одной обложки…
В этот сезон В. П. Далматов закончил свою пьесу «Труд и капитал», которая была, безусловно, запрещена и после уже, через несколько лет, шла под каким-то другим
названием. В этот же год он начал повесть и вывел в ней актера-бродягу, который
написал «Катехизис актера».
— Ну, скажи на милость, — продолжал Менандр с возрастающею горечью, разве Белинский, Грановский… ну, Добролюбов, Писарев, что ли… разве
писали они что-нибудь подобное той слюноточивой канители, которая в настоящее время носит
название передовых статей?
Когда мы вышли на улицу, Савоська
писал мыслете, [Мыслете — старинное
название буквы «м».
Я
написал несколько стихотворений и статью в прозе, под
названием «Дружба», и показал моему другу Александру, который их одобрил, но сделал несколько критических замечаний, показавшихся мне, однако, неосновательными.
Начать с того, что Александр Иванович сам склонен был к стихотворству и
написал комедию, из которой отрывки нередко декламировал с жестами; но Аполлон, видимо, стыдился грубого и безграмотного произведения отцовской музы. Зато сам он с величайшим одушевлением декламировал свою драму в стихах под
названием: «Вадим Нижегородский». Помню, как, надев шлафрок на опашку, вроде простонародного кафтана, он, войдя в дверь нашего кабинета, бросался на пол, восклицая...
— Кокошкин также начинал
писать большую комедию в стихах, под
названием «Воспитание», и еще до моего приезда перевел комедию Делавиня «Урок старикам», которая давалась с большим успехом на сцене.
Загоскин, с таким блестящим успехом начавший
писать стихи, хотя они стоили ему неимоверных трудов, заслуживший общие единодушные похвалы за свою комедию в одном действии под
названием «Урок холостым, или Наследники» [После блестящего успеха этой комедии на сцене, когда все приятели с искренней радостью обнимали и поздравляли Загоскина с торжеством, добродушный автор, упоенный единодушным восторгом, обняв каждого так крепко, что тщедушному Писареву были невтерпеж такие объятия, сказал ему: «Ну-ка, душенька, напиши-ка эпиграмму на моих „Наследников“!» — «А почему же нет», — отвечал Писарев и через минуту сказал следующие четыре стиха...
Первое действие комедии, о которой
пишет Гоголь, принадлежит к той самой пиесе, которую Щепкин, под
названием «Дядька в хлопотах», давал себе в бенефис в прошедшую зиму, через год после кончины Гоголя.
В 1842 году Загоскин
написал роман в 4-х частях, под
названием «Кузьма Петрович Мирошев, русская быль времен Екатерины II».
Одиннадцати лет он
написал повесть под
названием «Пустынник», которая начиналась небольшим предисловием, где сочинитель просил читателей и читательниц «быть снисходительными к его сочинению, приняв в уважение, что автор повести одиннадцатилетний юноша».
Там в первый раз попробовал он себя на поприще драматическом и
написал комедию в одном действии под
названием «Проказник».
Наконец, Гаврила Романыч взял читанную мною трагедию и на первом мягком листе, вверху
названия трагедии,
написал четыре стиха.
— И вы думаете, что вашей maman доставит удовольствие читать эти безграмотные каракули? Я подчеркну вам синим карандашом ошибки, постарайтесь их запомнить. И потом, что за нелепые
названия даете вы вашей маме?.. Непочтительно и неделикатно. Душа моя, вы
напишете другое письмо и принесете мне.
Я осыпала мою маму самыми нежными
названиями, на которые так щедра наша чудная Украина: «серденько мое», «ясочка», «гарная мамуся»
писала я и обливала мое письмо слезами умиления.
Между тем, за год до признания детей Марфы законными наследниками, в петербургскую гражданскую палату было подано духовное завещание Марфы, и было подано одним из известных в то время казуистов и человеком весьма тонким, некиим отставным секретарем Климом Ивановичем Багрянцевым, известным более под
названием «отставной чернильницы», который самолично и
писал завещание безграмотной Марфе.
Написал на бумажках
названия имений, завернул каждую бумажку трубочкой, как это делают в лотерее-аллегри, положил в шапку, развернул…
— При «эмиастической афазии» человек забывает
название предмета, он
напишет вам его
название, укажет на него, но произнести это
название не в состоянии, а при «парафазии» больной один предмет называет другим.
Мефодий
написал единственный в своем роде трактат под
названием «Пир десяти дев или о девстве», весь еще проникнутый духом платоновского симпозиона.
Екатерина Романовна Дашкова много сделала для русской науки,
писала оригинальные и переводные статьи и издавала в 1783 году журнал под
названием «Собеседник любителей русского слова».
В то время, когда на юбилее московского актера упроченное тостом явилось общественное мнение, начавшее карать всех преступников; когда грозные комиссии из Петербурга поскакали на юг ловить, обличать и казнить комиссариатских злодеев; когда во всех городах задавали с речами обеды севастопольским героям и им же, с оторванными руками и ногами, подавали трынки, встречая их на мостах и дорогах; в то время, когда ораторские таланты так быстро развились в народе, что один целовальник везде и при всяком случае
писал и печатал и наизусть сказывал на обедах речи, столь сильные, что блюстители порядка должны были вообще принять укротительные меры против красноречия целовальника; когда в самом аглицком клубе отвели особую комнату для обсуждения общественных дел; когда появились журналы под самыми разнообразными знаменами, — журналы, развивающие европейские начала на европейской почве, но с русским миросозерцанием, и журналы, исключительно на русской почве, развивающие русские начала, однако с европейским миросозерцанием; когда появилось вдруг столько журналов, что, казалось, все
названия были исчерпаны: и «Вестник», и «Слово», и «Беседа», и «Наблюдатель», и «Звезда», и «Орел» и много других, и, несмотря на то, все являлись еще новые и новые
названия; в то время, когда появились плеяды писателей, мыслителей, доказывавших, что наука бывает народна и не бывает народна и бывает ненародная и т. д., и плеяды писателей, художников, описывающих рощу и восход солнца, и грозу, и любовь русской девицы, и лень одного чиновника, и дурное поведение многих чиновников; в то время, когда со всех сторон появились вопросы (как называли в пятьдесят шестом году все те стечения обстоятельств, в которых никто не мог добиться толку), явились вопросы кадетских корпусов, университетов, цензуры, изустного судопроизводства, финансовый, банковый, полицейский, эманципационный и много других; все старались отыскивать еще новые вопросы, все пытались разрешать их;
писали, читали, говорили проекты, все хотели исправить, уничтожить, переменить, и все россияне, как один человек, находились в неописанном восторге.